И сделал Господь [Бог] Каину знамение, чтобы никто, встретившись с ним, не убил его (Быт 4:15).
Печать Каина или Каинова печать — это отличительный знак первого убийцы, Каина, который указывал на совершенное им преступление и в то же время защищал его от отмщения. В наше время о каиновой печати говорят применительно к преступнику, который выдает себя по каким-то внешним признакам.
Фразеологизм «каинова печать» означает некий внешний, видимый всем признак, выдающий человека, совершившего тяжкое преступление. С давних пор люди судили по лицу о характере и прошлых деяниях человека, считали, что черты лица и мимика способны выдать преступника. Так ли это — вопрос дискуссионный. Выдающийся криминалист прошлого века А. Ф. Кошко пишет об этом: «Обычно принято думать, что злодей, имеющий на душе ряд убийств, должен внешностью своей непременно отражать это Божеское проклятие, эту каинову печать. На самом деле ничуть не бывало: среди закоренелых преступников явно дегенеративные типы встречаются, пожалуй, не чаще типов обычных, и нередко в числе злодеев попадаются даже и люди приветливой внешности». В переносном смысле «каинова печать» — это дурная слава, преследующая человека, некий отпечаток порочности, в результате чего другие люди уже при первой встрече с ним относятся к нему с подозрением.
Похожие выражения с тем же значением существуют и в других языках: в английском — Cain’s mark, в немецком — Kainsmal или Kainszeichen. В христианских странах убийцу, у которого «на лице написано», что он злодей, сравнивали с Каином — первым убийцей, из зависти умертвившим своего брата Авеля. После совершенного Каином убийства Бог дал ему некий отличительный знак. Согласно Библии, этот знак был виден каждому.
Выражение «печать Каина» берет начало из книги Бытие:
И сделал Господь [Бог] Каину знамение, чтобы никто, встретившись с ним, не убил его (Быт 4:15). Современный перевод Российского Библейского общества звучит так: «И Господь отметил Каина особым знаком, чтобы встречные не смели его убить». Обратим внимание, что этот знак, или печать, не только метил убийцу, но и защищал его от гнева других людей, готовых воздать ему равной мерой наказания. Этот особый знак был еще и даром Бога Каину, который боялся отмщения за кровь Авеля от других людей (вероятно, имелись в виду потомки Адама от других его сыновей, в том числе праведного Сифа).
В греческом тексте стоит слово «семейон», а по-еврейски «от». И то, и другое слово можно перевести как «условный знак» и как «знамение» в значении сверхъестественного явления, сотворенного Богом.
Текст Священного Писания ничего не говорит о том, как выглядела каинова печать. Иудейские мудрецы спорили, каким же отличительным знаком Бог пометил Каина: по одним мнениям, у Каина вырос рог, а по другим, Бог начертал ему на лбу одну из букв Своего имени, а приверженцы каббалы утверждают, что это буква вав (ו). Еще одно иудейское толкование гласит, что Бог дал Каину пса, который никогда не отлучался от него.
Святые отцы развивали эту мысль в ином направлении. Многие из них полагали, что после братоубийства Каин изменился настолько, что один только взгляд на него вызывал содрогание. Это не обязательно подразумевает, что лицо Каина было обезображено. В церковнославянском переводе слов Бога, обращенных к Каину, говорится что первый убийца должен был ходить по земле, стеная и трясясь: стеня и трясыйся будеши на земли (Быт 4:12). Поэтому, например, святитель Димитрий Ростовский полагал, что убийцу нетрудно было отличить по этому признаку, так что само определение Божие о Каине было знамением. Также на внешность Каина наложило отпечаток его внутреннее состояние: ужас вражды с Богом и отчаяние от боязни грядущего возмездия было невозможно скрыть от окружающих. Еще одно прочтение текста допускал святитель Филарет Московский. Он считал, что Бог в удостоверение Своих слов, что Каин не будет умышленно убит, сотворил перед Каином чудо, которое и было названо в Библии знамением.
Вот что рассказывается о Каине и его печати в книге Бытие.
Каин был первенцем Адама и Евы, первозданных людей, а Авель, брат его, — вторым сыном. Каин был земледельцем, а Авель — скотоводом. Однажды пошли они принести жертву Господу. Каждый возложил на жертвенник часть из плодов своего труда. Бог принял жертву Авеля, а Каинову не принял. Это не значит, будто Бог любит приношения животных в жертву больше, чем посвящение ему плодов растений: главное, чего не хватало Каину и что было у Авеля, — это вера, как объясняет апостол Павел в Послании к Евреям (Евр 11:4). Вера Авеля проявилась в делах: он посвятил Богу лучшее из стад своих; а жертву Каина обычно описывают словами «на тебе, Боже, что нам негоже». Но вместо того, чтобы подумать над своим поведением, Каин озлобился на Авеля и убил его из зависти, в чем так и не раскаялся. Более того, он нагло заявил Богу: «Разве я сторож брату моему?» Приговор последовал незамедлительно: земля больше не будет давать плод Каину, и он станет изгнанником и скитальцем (буквально — стенающим и трясущимся) на земле. Чтобы никто, встретив убийцу, не вознамерился причинить ему то же самое, Бог сделал ему знамение или, другими словами, наложил на Каина печать.
Писателю В. Г. Короленко принадлежит рассказ «Убивец» о крестьянине Федоре Силине, который, лишившись семьи и имущества, пустился в духовные поиски. В тюрьме, куда он отправился добровольно, Федор встретил «настоящего праведника» — Безрукого, который на самом деле был сектантом, проповедовавшим суеверие, что, мол, не согрешишь — не покаешься. Вскоре Федора из тюрьмы отпустили, освободился и сам Безрукий. «Старец» подговаривал Силина убить барыню с детьми, но тот поднял топор на своего наставника. После этого убийства заблудший крестьянин и познал путь покаяния. В том, что на нем лежит каинова печать, Федор Силин был уверен: не только сибирские разбойники, даже лошади стали его бояться как заколдованного, все чуяли в нем грех.
Поэт Е. Евтушенко в стихотворении «Каинова печать» рассуждает, насколько широко грех убийства распространился в человеческом роде. Человеку привычно гнушаться убийства, но «голоса фарисейские, фашистские, сладко-злодейские» всё равно склоняют его к мысли об оправданности убийства, которое лишь перегиб «в общем, правильном» пути. Видами убийства автор считает растление невинных душ оправданием и пропагандой злодейства, причинение вреда своему телу и душе, надругательство над чувствами любящего человека. Единственное убийство, которое не запечатлевает человека знаком Каина, — это убийство Каина внутри самого себя, убийство всякой тяги к причинению вреда ближнему, пусть даже прикрытой благовидными мотивами.
