“Европейский ренессанс, основанный на христианских ценностях” - это совсем не то, что имеют в виду Эммануэль Макрон и другие, когда рассуждают о будущем Евросоюза. Но именно это стало главным пунктом повестки дня на встрече трех европейских "мушкетеров-популистов" в минувший четверг.
После встречи в Будапеште лидер Итальянской Лиги Севера Маттео Сальвини, премьер-министр Венгрии Виктор Орбан и глава кабмина Польши Матеуш Моравецкий объявили о планах создания “политического альянса на европейском уровне”.
Это звучит как прорыв, хотя сомнительно, что эта встреча привлекла бы такое большое внимание прессы, если бы не состоялась в конце тихой пасхальной недели.
Такой союз логичен, даже удивительно, что три лидера не додумались до этого раньше. Орбан и Моравецкий неоднократно подвергались критике со стороны Еврокомиссии за несоблюдение норм верховенства права. Они также пытались заблокировать создание Фонда восстановления и устойчивости ЕС, который будет закачивать деньги в национальные экономики стран блока.
После выхода Британии именно Венгрия и Польша стали самыми неудобными партнерами единой Европы.
Так стоит ли еврофилам опасаться, что три "популистских мушкетера" отберут контроль за европейскими процессами у интеграционистов, правоцентристов, социалистов и либералов? Нет, пока еще нет.
Сочетание личных разборок, эгоизма и идеологических разногласий не дает националистическим силам Европы объединиться. Например, Европейская консервативно-реформистская группа так и не смогла добиться значительного прогресса с момента создания в 2009 году: в нее входит менее 10% депутатов Европарламента.
Два года назад "агент-провокатор Дональда Трампа" Стив Бэннон пытался объединить правых перед выборами в Европарламент. Движение Бэннона, которое обхаживало Сальвини, Орбана и Марин Ле Пен, потерпело сокрушительный провал.
Между лидерами популистской тройки существуют очевидные идеологические разногласия. Из-за симпатий Сальвини к российскому президенту Владимиру Путину вообще трудно поверить, что он смог сесть рядом с польским премьером Моравецким.
Риторика Орбана по всем вопросам, связанным с ЕС, временами была настолько недвусмысленно враждебной, что возникает вопрос: он вообще хочет оставаться в ЕС? Сальвини, напротив, в последние недели смягчил евроскептическую риторику своей партии, отметив, что “в Европе наши руки, ноги, сердце и мозг”. Его страна также является одной из самых громких сторонниц Фонда восстановления ЕС.
Теоретически европейским правым ничто не должно мешать эффективно взаимодействовать. Большинство европейцев не поддерживают усиление интеграции, если речь идет о налогообложении, внешней политике, а теперь и здравоохранении.
Однако на практике последовательные попытки объединения правых националистов потерпели неудачу: громких заявлений для этого недостаточно. То же самое происходит и с ЕС: планы его реформирования и возвращения полномочий правительствам остаются столь же неосуществимыми, как и прежде.
