В наши дни нередко можно услышать речи о недостаточном почитании новомучеников. Автор статьи предлагает свой взгляд на этот вопрос, несколько неожиданно связывая отмеченный факт с отношением современного человека к рождению детей, хотя связь эта для многих и неочевидна.
– А что, по-вашему, хуже: покойники или дети? – спросил я.
– Дети, пожалуй, хуже, они чаще мешают нам.
А покойники все-таки не врываются в нашу жизнь, –
сказал Сакердон Михайлович.
– Врываются! – крикнул я и сейчас же замолчал[1].
Дети врываются в нашу жизнь. Врываются и изменяют ее. Изменяют кардинально, что называется, коренным образом. И чем больше детей, тем больше они ее изменяют. В какой-то момент родители осознают, что они уже не властны над своей жизнью, поскольку большая часть этой самой жизни занята заботой о подрастающем поколении. И самое печальное, что это не какая-то строго определенная часть жизни, за пределами которой ты можешь отдаться любимому занятию или просто отдохнуть. Нет, дети становятся твоим рабочим днем, который без всяких оговорок можно назвать ненормированным. Такие понятия, как «выходной», «больничный», «отпуск», постепенно вытесняются в область воспоминаний. Любое важное дело, отдых, сон, развлечение, чтение интересной книги в любое время суток прерываются детскими криком, болезнью, травмой, капризом и другими обстоятельствами. Всякое занятие, не относящееся к детям напрямую, становится подельем, дополнением, вторым планом, тем, что можно и даже нужно отодвинуть, отложить, а то и просто отменить ради детей. К этому следует прибавить смертельно опасные болезни беременности и рождения, почти непрестанное беспокойство о здоровье, образовании и нравственном воспитании детей.
Для большинства современных людей пребывание в таком положении совершенно недопустимо и невозможно. Дети, ради которых нужно отказаться от карьерного роста, от реализации творческих планов, да и просто от комфорта, превращаются в тяжелую бессмысленную обузу. По этой причине нередкой становится ситуация, когда дети врываются в нашу жизнь безуспешно. Легализированные аборты и изощренные средства контрацепции становятся непреодолимой преградой на их пути.
Новомученики – это нежеланные дети своего народа. Это роднит их с нынешними абортированными младенцами
Но и новомученики врываются в нашу жизнь. И в зависимости от наших жизненных установок они становятся или духовными маяками, направляющими нас на путь спасения во тьме грехов и страстей, или немым укором, свидетелями нашей личной и общенациональной апостасии. Новомученики – это нежеланные дети своего народа. Поэтому они и были пущены «под нож», «в расход», зачастую были лишены не только христианского, но и просто человеческого погребения, закопаны в землю подобно зараженным опасными болезнями животным, словно бы сменив человеческий статус на статус биомассы, биоматериала. И это роднит их с нынешними абортированными младенцами.
До тех пор, пока не изменится отношение нашего народа к рождению детей, не может получить широкого распространения и почитание новомучеников. Подвиг последних, их жизненный выбор между предательством Христа и верностью Ему остается непонятным, чуждым людям, препятствующим рождению и зачатию собственных детей.
Возможно, по этой причине мы становимся свидетелями возрождения прославления большевистских вождей, под руководством которых в советском государстве совершались массовые гонения на христиан. И в этом видится логическая закономерность. Тот, кто привык убивать своих детей, не станет почитать невинно убиенных, но по чувству внутренней близости легко увлечется прославлением убийц. И тот, кто, переступая через божественные заповеди, ради комфорта и исполнения собственной воли отказывается от деторождения в семье, навряд ли проникнется величием подвига людей, которые ради исполнения воли Божьей лишились не только жизненных удобств, но и самой жизни.
Тот, кто привык убивать своих детей, не станет почитать невинно убиенных, но по чувству внутренней близости легко увлечется прославлением убийц
И наоборот, следование за Христом в семейной жизни, отказ от абортов и контрацепции, что в большинстве случаев приводит к многодетности, превращается в той или иной степени в исповедничество и делает почитание новомучеников естественным следствием избранного пути:
«Многодетность… – писал греческий старец Епифаний (Феодоропулос), – это свидетельство и мученичество. Свидетельство, потому что многодетный христианин постоянно исповедует свою веру: он исполняет заповедь Божию о чадородии. Мученичество же потому, что среди мирских людей он неизменно становится объектом насмешек и шуток, а также потому, что жертвует собой, будучи постоянно обремененным заботами о семье»[2].
Любопытный факт. Зачастую рождению новых детей в православных многодетных семьях, мягко говоря, в гораздо большей степени радуются знакомые этим семьям монахи, чем ближайшие родственники. «Мягко говоря», поскольку в современных семьях рождение более двух детей, как правило, вызывает не радость, а возмущение, помноженное на количество потомков.
Автору этих строк пришлось быть свидетелем встречи покойного ныне наместника Оптиной пустыни о. Венедикта (Пенькова) с семьей, в которой воспитывалось семь детей: «Нынче у меня праздник, – ликовал о. Наместник, – утром я встречался с шестидетной семьей, а теперь с семидетной!»
Что касается новомучеников, то если мы пытаемся почитать их, не подражая им своей жизнью, перед нами возникает опасность уподобиться тем книжникам и фарисеям, к которым обращены слова Спасителя:
«Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что строите гробницы пророкам и украшаете памятники праведников, и говорите: если бы мы были во дни отцов наших, то не были бы сообщниками их в пролитии крови пророков; таким образом вы сами против себя свидетельствуете, что вы сыновья тех, которые избили пророков; дополняйте же меру отцов ваших» (Мф. 23: 29–32).
[1] Даниил Хармс. Повесть «Старуха».
[2] Епифаний (Феодоропулос), архим. Заветы жизни. М.: Святая Гора, 2003. С. 164.
