Ей нравилось море горячее,
И берег, немного, турецкий.
Когда вся, согнувшись на даче,
Сажала картофель советский.
Сейчас, попивая просеко,
Лениво на море взирая,
Она вспоминает генсека
В объятьях заморского рая.
В объятьях заморского друга,
Под крышами пальм и отелей.
И попа от солнца упруга,
И бар веселит от коктейлей.
А где-то в глубинке поглуше,
Мечтая сбежать без оглядки,
Все так же по пояс согнувшись,
Картофель и дева на грядке.
