Для чего, заинтересовавшись Православием, князь Владимир пошел войной на его носителей, греков? Зачем святитель Николай (Касаткин) печатался в японских светских литературных журналах? Чем отличается миссия от пропаганды? И от какого «язычества» Бог предостерегает современного человека? Об этом рассказывает протоиерей Олег Стеняев.
Священное Писание… но ведь Христос ничего не писал! Однажды только сказано о Нем в Евангелии от Иоанна, что Он писал, но и в этот раз Он писал перстом (см.: Ин. 8, 6), и писал на земле. Основатели различных религий, родоначальники школ философских писали много, и писали охотно, а Христос ничего не писал. Это обстоятельство для христианина весьма характерно. Вся сущность дела Христова станет для нас ясна и понятна, если мы по достоинству оценим только тот факт, что Христос ничего не писал. Христос не писал… Значит, Сын Божий и приходил на землю вовсе не для того, чтобы написать и дать людям какую-нибудь книгу. Неужели для написания книги нужно воплощение Единородного Сына Божия? Воплощение второго Лица Святой;Троицы нужно было для спасения людей. Книга, какая бы она ни была, спасти человечество не могла и не может. Христос не есть учитель, а именно Спаситель. Нужно было обновить истлевшее грехом человеческое естество, и начало этому обновлению положено самим воплощением Сына Божия. Величайший богослов II века св. Ириней Лионский говорит: «Если у вас возникнет такая мысль: что же нового принес Господь пришествием Своим, то знайте, что Он принес все новое тем, что Он принес Себя Самого и тем обновил и оживотворил человека». (Против ересей. Кн. 4. Гл. 84, § 1).
Православное богослужение необычно! Некоторые его отличительные черты заметны, как только вы переступаете порог храма, и могут привести в замешательство. Другие его особенности становятся очевидными со временем. Приведу некоторую справочную информацию, которая может помочь вам почувствовать себя на православном богослужении более уверенно: двенадцать фактов, о которых нужно знать, оказавшись в православном храме впервые.
Как и всякая страсть, чревообъедение, чревоугодие происходит из вполне естественной человеческой потребности. Человек имеет нужду в пище и питье; это одна из витально-органических его потребностей. Кроме того, яства и питие – дар Бога; вкушая их, мы не просто насыщаем организм питательными веществами, но и получаем удовольствие, благодаря за это Творца. К тому же трапеза, застолье – это возможность пообщаться с ближними, друзьями: она объединяет нас. Вкушая пищу, мы получаем радость от общения и подкрепляемся телесно. Недаром трапезу святые отцы называют продолжением литургии. На службе нас объединяет духовная радость от совместной молитвы, мы причащаемся от одной чаши, а потом разделяем с близкими по духу людьми и телесно-душевную радость.
За умение читать нужно благословлять Бога. «Благословен Ты, Владыко, устроивший жизнь мою так, что книги могут говорить со мной, а я – с книгами». Каждый волен пользоваться этим навыком, как хочет. Но просвещенный верой человек должен понимать, что не для чтения одних лишь афиш и кулинарных рецептов дано человеку складывать буквы в слова. Человек может и должен (речь о просвещенных верой) читать Писание.
Часто спрашивают: какая разница между осуждением и обличением, и что такое рассуждение? Об осуждении Господь говорит: «Не судите, да не судимы будете… и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить» (Мф. 7: 1–2). А что касается обличения, Евангелие учит: «Если же согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним… если же не послушает, возьми с собою еще одного или двух, дабы устами двух или трех свидетелей подтвердилось всякое слово; если же не послушает их, скажи Церкви; а если и Церкви не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь» (Мф. 18: 15–17).
В хорошей семье дети ведут себя свободно. В такой семье живет уважение перед родителями, казарменной дисциплины и хождения по струнке там нет. Дети радуются, глядя на отца и мать, а те радуются, глядя на них. «Любовь не ведает стыда», — говорит Авва Исаак. В любви есть дерзновение, в хорошем смысле этого слова. В любви такого рода есть благоговение, уважение к другим, то есть она побеждает страх. У кого-то есть скромность, нерешительность, но одновременно и страх, потому что настоящей скромности у него нет. А у другого человека есть скромность, но нет страха, потому что его скромность — настоящая, духовная. Когда скромность духовна, человек ощущает радость. Например, малый ребенок любит своих отца и мать с дерзновением, не боится, что они его отшлепают. Его отец может быть даже офицером, а он хватает его фуражку, бросает ее и радуется. В нем есть добрая простота, бесстыдства в нем нет. Давайте проведем грань между простотой и бесстыдством. Если исчезнет уважение, скромность, то мы дойдем до вольного обращения, до бесстыдства.
Помню, как-то раз мы с прихожанами нашего храма – тогда я еще служил в храме в честь иконы Божией Матери «Утоли моя печали» – поехали в Оптину пустынь. Там была женщина-гид, она рассказывала об Оптинских старцах и, в частности, сказала такую вещь: «Известно, что Оптинские старцы достигали того, что могли предсказывать будущее; у них было свечение вокруг головы; и вообще они еще очень многое могли». Мне пришлось, дождавшись, когда она завершит свое повествование, вмешаться и скорректировать ее монолог, сказав о том, что, безусловно, целью христианского подвига не могут являться ни «образование нимба», ни предсказывание будущего, ни способность прозревать то, что находится в тайне человеческого сердца; всё это – совершенно ложные представления о святости. То, что Оптинские старцы могли сказать кому-то нечто о его будущем; то, что некоторые паломники действительно видели нетварный свет, который осиявал этих угодников Божиих, являлось следствием их подвига, но ни в коем случае не целью их жизни и трудов.
Сей род, — сказал Господь своим апостолам о духах злобы, — ничимже может изыти из одержимых ими, токмо молитвою и постом (Мк.9:29). Вот новая черта поста! Пост приемлется Богом, когда предшествует ему великая добродетель — милость; посту приготовляется награда на небе, когда он чужд лицемерства и тщеславия; пост действует, когда сопряжена ему другая великая добродетель — молитва. И как действует? Не только укрощает страсти в человеческом теле, но вступает в борьбу с духами злобы, побеждает их.
Великий пост – один из светлых и трогательных, но вместе с тем очень непростых периодов в православном календаре, ведь это время подготовки к встрече со светлым праздником Пасхи. Важно не только держать пост, но и бороться со своими грехами и искушениями, прощать ближних и просить Господа просветить нас. Об этом в канун Страстной седмицы нам еще раз напоминает клирик храма Всемилостивого Спаса бывшего Скорбященского монастыря иерей Фома Диц.
Житие преподобного Иоанна Лествичника, игумена Синайского монастыря, не изобилует лишними подробностями. Он родился в Константинополе, получил хорошее образование, в шестнадцать лет принял постриг на Синае, был послушен своему духовному отцу авве Мартирию, после смерти последнего жил в уединении, через сорок лет был призван к игуменству в Синайской обители Неопалимой Купины, ныне известной как монастырь святой великомученицы Екатерины. Управлял обителью столь успешно в духовном отношении, что еще при жизни получил прозвание «нового Моисея». Незадолго до своей блаженной кончины, преподобный отошел от дел и вновь удалился в пустыню. Преставился ко Господу 30 марта, год точно не известен — то ли конец VI века, то ли середина VII.
Безграничным и безуспешным было бы наше горе по умирающим близким, если бы Господь не дал нам вечную жизнь. Жизнь наша была бы бесцельна, если бы она оканчивалась смертью. Какая польза была бы тогда от добродетели и добрых дел? Тогда были бы правы говорящие: «Будем есть и пить, ибо завтра умрем». Но человек создан для бессмертия, и Христос Своим воскресением открыл врата Царства Небесного, вечного блаженства для тех, кто верил в Него и жил праведно. Наша земная жизнь – это приготовление к будущей жизни, а это приготовление завершается смертью. Человекам положено однажды умереть, а потом суд (Евр. 9, 27). Тогда человек оставляет все свои земные попечения; тело его распадается, чтобы вновь восстать при Общем Воскресении.
Есть истины, которые люди принимают без всяких доказательств — просто в силу их глубокой укорененности в культуре и опыте предшествующих поколений. Но при попытке найти рациональное объяснение этим истинам наш разум нередко наталкивается на сплошные парадоксы и противоречия.
Не только верующие христиане, но и люди, от церковной жизни далекие, стараются обычно прибраться к Пасхе: помыть окна, перебрать «залежи» в шкафах, отсортировав нужное от лишнего и бесполезного. Не менее важно при этом провести уборку и в душе: выкинуть ненужный груз старых обид и вредных привычек, выветрить смрадный дух пустословия, осуждения и самомнения. Пост — хороший повод разобраться, чем же наполнена сокровищница нашего сердца. О том, какие причудливые суеверия и заблуждения можно порой найти в ее запыленных углах и о последствиях духовной неразборчивости размышляет клирик храма Рождества Христова города Вольска священник Алексий Стрижов.
Недавно меня спросили, чем, на мой взгляд, отличаются атеисты XIX – ХХ веков от атеистов нынешних. Атеистическое мировоззрение в XIX веке во многом понятно и соблазнительно, но с тех пор произошло нечто, что не дает придерживаться этого взгляда с прежней невинностью.
Происхождение религииПочему так важен вопрос о «происхождении религии»? Насколько состоятельна теория, объясняющая религию страхом перед природой? В чем разница в понимании религии как «опиума для народа» и «опиума народа»? Можно ли всерьез воспринимать концепцию Фрейда о Боге как «съеденном сыновьями отце»? Рассказывает Виктор Петрович Лега.
В наше время здоровый образ жизни становится настоящим культом, особенно среди жителей развитых государств. И одной из быстро распространяющихся практик, нацеленных на поддержание здоровья, становится йога. Эта восточная практика вышла из религиозной традиции и прочно осела на секуляризованном Западе. Остается открытым вопрос: рассталась ли йога со своим религиозным багажом или продолжает исподволь приобщать людей к духовным традициям, ее сформировавшим? И как реагировать православному христианину на это явление, претендующее на повседневность в нашей жизни?
Мы кружимся в вихре, который морочит головы, завлекает, запутывает так, что ничего другого, кроме этого кружения, мы уже не осознаём. Человек становится рабом вихря, не понимая, что у вихря есть своя цель – ему, человеку, непонятная. Эта цель – сделать так, чтобы человек перестал понимать, кто он и зачем существует. Вихрь называется «суета». Как воронка, он поглощает время, отпущенное нам для обретения вечности. Ни уговоры, ни увещевания, ни мольбы не помогут вырвать человека из этого бешеного водоворота. Всё это просто не действует. Потому что воронка, однажды захватив, затягивает всё дальше и дальше в пустоту, в бездну, которая до поры до времени незаметна. И когда бездна обнаружится во всей своей безнадёжности и пустоте, будет поздно.
Каждый из нас будет истязан на Страшном суде не за то, что мало ходил в храм или плохо постился, но за то, почему не любил. На празднование Феодоровской иконы Божией Матери – день памяти служившего у этой величайшей святыни русского народа в последние годы своей жизни архиепископа Костромского и Галичского Алексия (Фролова; †3.12.2013). Сегодня, в день рождения владыки, публикуем его слово о том, как каждому из нас, христиан, родиться уже в этой жизни – в жизнь вечную.
Мы привыкли проводить четкую разделительную черту между монашеством и семейной жизнью, но принципиальной разницы между ними нет просто потому, что это один и тот же путь – путь к Богу.
Бог есть наша истинная Жизнь, а человек — образ Божий. И потому в Священном Писании мы видим две главных заповеди — любовь к Богу и любовь к ближнему. Если ты не любишь Бога, то никогда к Нему не придешь, но невозможно достичь любви к Богу, пренебрегая ближним. Любовь к ближнему — наглядная проверка нашей христианской жизни. Но чтобы понять, что есть любовь к нашему ближнему, хорошо бы сначала выяснить, а кто же собственно это такой — ближний наш?
Внешне может показаться, что в мире сплошь и рядом торжествует зло. Торжествует неправда, насилие, деньги, сектантство, безбожие. Некоторые говорят о том, что Православие не победило в истории, не оправдало себя. Приводят цифры, факты… Да, в жизни действительно много зла. Но суть жизни не в этом, а в том, что зло, не ограниченное никакой моралью, для которого все средства хороши, при всем своем вероломстве, злобе и цинизме, всё же не способно победить вроде бы беззащитное, наивное и кроткое добро. И мы всё время видим, что в жизни есть и добро: бескорыстие, взаимопомощь, дружба, милосердие, любовь…
В третье воскресение Великого поста совершается поклонение Честному и Животворящему Кресту. В воскресном евангельском чтении мы слышим слова Спасителя: «Кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною» (Мк. 8: 34). Так что же значат эти слова – «нести свой крест», которые, к сожалению, нередко становятся расхожим выражением? Имеют ли они какое-либо отношение к нашим жизненным обстоятельствам? Как понять, что именно есть «наш крест», несение которого является условием следования за Христом? За ответами на эти вопросы мы обратились к нашим пастырям.
Праздников, в центре которых помещен Крест Христов, у Церкви несколько. Все они понуждают верующих людей поднять головы от земли и посмотреть ввысь. На небо смотрел царь Константин в тот таинственный полдень накануне битвы, когда Крест сиял на небе сильнее самого солнечного диска, и буквы складывались в краткую и многообещающую фразу: «Сим победишь».
Гнев (греч. ὀργὴ) в своём самом общем понимании есть агрессия, то есть негативное, отрицательное отношение, неприятие. Гнев имеет как внутреннее, так и внешнее выражения. Внутри он выражается в агрессивных чувствах, мыслях, желаниях и намерениях, вовне – в агрессивном поведении.
Мы можем сомневаться в чем угодно: будет завтра пасмурно или ясно, будем мы здоровы или заболеем, будем богаты или убоги, но в одном нет никакого сомнения – мы все рано или поздно предстанем пред Богом. Умирание есть «путь всея земли». Но, зная это, при потере близких людей мы все равно испытываем скорбь. И это по человеческому естеству понятно и объяснимо. Ведь даже когда мы просто расстаемся с любимыми на время, мы грустим, печалимся, проливаем слезы, и уж тем более, когда предстоит последнее расставание в земной жизни. Сам Господь Иисус Христос, когда пришел в дом Своего умершего друга Лазаря, воскорбел духом и прослезился, так Он любил его. Но люди верующие имеют великое утешение, которое помогает им пережить кончину близких, – молитву за своих усопших. И эта молитва, как нить, соединяет нас и мир людей, уже ушедших.
Крест своего нового служения Христу – быть Митрополитом, Первоиерархом Русской Зарубежной Церкви – владыка Лавр (Шкурла) принял на свои плечи в критический момент. Русская Церковь в целом вступила в качественно новые измерения, внутри же Русской Зарубежной Церкви отношение к этому было различное, вплоть до крайнего противостояния. Этому способствовали старческие немощи ее Первоиерарха, Митрополита Виталия (Устинова).
«Когда я впервые попал в православный храм и услышал слова Литургии, меня охватило такое чувство, будто меня ударили в солнечное сплетение! Сразу подумал про себя: “Боже мой! Это абсолютное, самое совершенное и чистое провозглашение Евангелия Христова, которое я слышал в своей жизни! Вот же она, Церковь!” Но потом были и другие мысли: “Я не могу оставить свой сан…”».
Помните, как в бессмертной поэме Гоголя некто Чичиков скупает мертвые души? Гоголь – великий мистификатор, и в этой купле-продаже зашит глубокий религиозный смысл. Многие комментаторы раскрывают образ Павла Ивановича как агента диавола, собирающего прибыль для своего хозяина. Выходит, по-настоящему мертвыми душами являются не покойные крестьяне, а «клиенты» Чичикова, носители той или иной страсти: Собакевич, Коробочка и иже с ними.
В соцсетях и в жизни мы всё чаще встречаемся с агрессивными нападками на Церковь, со злым вышучиванием христианского мировоззрения и образа жизни. В одних случаях эта агрессия спровоцирована очередным «разоблачением церковников» в СМИ, но бывают, и нередко, злоба и недоброжелательство спонтанные, просто потому, что ты – христианин. Как мы (миряне, лично) должны поступать в этих случаях?
Человеку свойственно делить мир на своих и чужих, а любое проявление социального или национального неблагополучия обостряет реакции этого ряда. Когда человек боится за свой завтрашний день, он весьма подозрительно присматривается к тем, кто может сделать этот день для него тяжелым. А если человека уже сегодня на каждом шагу что-то утесняет и раздражает, то завтрашнего дня ждать необязательно.
Глубокие изменения в области религии, начавшиеся в нашей стране со второй половины 80-х годов прошлого века, имеют много проявлений. Пожалуй, для Православия самым главным из них стало массовое обращение – буквально, прорыв! – широких слоев общества к Русской Православной Церкви, ее пастырскому окормлению, внимание к церковному авторитету. Конечно же, и Русская Церковь не остается в стороне, всеми силами пытаясь содействовать приобщению страждущих к животворящему источнику евангельской истины. Это историческое явление, уже не единожды описанное и проанализированное, получило в современной публицистике меткое определение «второе Крещение Руси».
Догматика Православной Церкви сложна. Сложна не так, как сложна теоретическая физика или иная мудреная наука с малым числом адептов. Сложность заключается не только в высоте предмета, и в необходимых (длительных и напряженных) интеллектуальных усилиях по его освоению и проч. Нужна жизнь по Евангелию, прежде всего. Потом, по мере исполнения заповедей и постоянного стремления к Богообщению, откровение тайн может прийти, как дар от Бога. Может прийти, но не обязано придет. Были ведь и ныне есть многие чистые по жизни люди, искренние угодники Бога, но не получившие доступ в то святилище, откуда выносится разумение догматов и способность их изъяснять. Необходимое сочетание благодатной опытности и высокой умственной культуры делает отцов Церкви чрезвычайно редкими представителями человечества.
В Новом Завете сказано: «Многими скорбями подобает нам внити в Царствие Небесное» (Деян. 14: 22). Но как отличить в нашей жизни Крест Христов от креста самодельного? Ведь зачастую мы сами придумываем беды себе на голову, а потом называем их крестом. – Действительно, иногда наши беды не имеют ничего общего с Крестом Христовым. Приведу пример. В детстве я учился в не очень-то хорошем классе, где у меня было много конфликтов и неурядиц вплоть до самого окончания школы. В то же время в параллели был гимназический класс, где я по уровню знаний мог бы свободно учиться, где был прекрасный классный руководитель – мой любимый учитель до сего дня, где были замечательные ребята.
Нет человека, который не нуждался бы в любви, в том, чтобы его любили. Все хотят быть любимыми, все страдают от отсутствия любви — то есть от безразличия — и тем более от того, что любви противоположно. Даже когда эпатажный подросток выдает нечто вроде «Обожаю, когда меня ненавидят» — это на самом деле вызов его собственной потребности в любви, потребности, которую он воспринимает как слабость и зависимость.
О молитве Иисусовой — о том, как подходить к этому «умному деланию» современному христианину, — размышляет настоятель храма во имя святых первоверховных апостолов Петра и Павла города Саратова игумен Нектарий (Морозов). Что такое молитва Иисусова? Это определенное краткое молитвословие, которым мы молимся, призывая при этом имя Господа нашего Иисуса Христа. Оно может звучать по-разному, но в полном своем виде звучит как «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного». Могут быть и сокращенные формы, например, «Господи Иисусе Христе, помилуй мя», или другие, однако для нас, для традиции Русской Православной Церкви, в большей степени характерна все-таки форма полная.
Церковь совершает память святителя Григория Паламы, великого богослова XIV века, «проповедника благодати», как поется о нем в тропаре. Святитель Григорий учил о Нетварном Фаворском Божественном свете Преображения, который никогда не начинается и никогда не кончается, но всегда пребывает там, где Господь, в Церкви Его, и мы призваны быть свидетелями этого света, мы можем видеть этот свет, приобщаясь ему по дару Христа, по мере очищения наших сердец.
Таинство Исповеди сопровождает жизнь каждого верующего, и его целью является помощь на пути ко Христу. Именно это Таинство более всех других вызывает вопросы у прихожан. Что говорить священнику, а чего не следует говорить? Как правильно относиться к исповеди? Какие рекомендации священника нужно обязательно исполнять, а какие остаются на собственное усмотрение исповедующегося? Как быть, если возникла особая привязанность к духовнику? Какие вопросы священник не должен решать за человека? Можно ли менять духовника? Распространенные затруднения и ошибки, связанные с этим Таинством, разбираются митрополитом Лимассольским Афанасием в данной публикации.
Блаженный Августин заметил: читая Евангелие, мы признаем безусловным чудом преумножение хлебов, но не меньшее чудо — и само произрастание хлеба. Ведь и первое, и второе — от Бога, причем в равной степени. И вообще, всё в жизни устроено Богом — и хлеб, и земля, и вода… В этом смысле слово «чудо» описывает просто присутствие Бога в жизни человека.
Древний враг, который уязвляется братолюбием, раздирается верою, умерщвляется упованием, поражается милосердием, внушил некоторым странную и богопротивную мысль, будто все богоугодные дела, совершаемые по смерти, не приносят никакой пользы для умерших. «В Писании, говорят, сказано: приимет кийждо, яже с телом содела, или блага, или зла (2 Кор. 5, 10). Еже аще сеет человек, тожде и пожнет (Гал. 6, 7).
После слияния двух государств — Литвы и Польши — во время Люблинской унии 1569 года Речь Посполитая стала крупнейшим государственным европейским образованием, превосходящем даже Московскую Русь до знаменитых походов Иоанна Васильевича Грозного. Восточная граница Речи Посполитой проходила... под городом Тулой. Говоря другими словами, от польских пограничных засек до стольного града Москвы насчитывалось всего 200 верст.
Многие православные люди участвуют в общих мероприятиях с католиками: обсуждают актуальные проблемы общества, обмениваются опытом социальной работы. Такие межконфессиональные мероприятия часто начинаются и заканчиваются общей молитвой. Но ведь церковные правила запрещают молиться с инославными! В чем смысл такого запрета, не устарел ли он? На эти вопросы корреспонденту «Нескучного сада» ответил клирик кафедрального собора иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость» города Сан-Франциско протоиерей Петр Перекрестов.
Некоторые вопросы биологии, в частности те, которые рассматривают возникновение и изменение форм живой материи, чрезвычайно важны, поскольку они тесным образом связаны с религиозно-философской проблематикой.
Сколько не доводилось бывать в богатых домах, иногда ради освящения, но чаще по случаю Причастия больных и умирающих, всюду застаешь приблизительно такую картину: неадекватная, умопомрачительная относительно реальных человеческих потребностей роскошь и почти абсолютная пустота. Что называется «ветер гуляет».
Когда обличены были порицающие непорочную жизнь Пресвятой Девы, отрицающие Её Приснодевство, отрицающие Её достоинство Божией Матери, гнушающиеся Её икон – тогда, когда слава Богородицы осветила всю вселенную, тогда появилось учение, как будто возвышающее высоко Деву Марию, а в действительности отвергающее все Её добродетели.
У Церкви есть правило: причислять к лику святых человека после его смерти. Хорошее правило. Убедимся в его разумности. Возьмем один исторический пример. Сорок христиан за свою веру были приговорены к смерти. Их долго мучили на морозе в озере Севастийском. Один не выдержал, вышел из озера и погиб навеки. В это время язычник, стоявший на берегу, уверовал, занял «вакантное» место и принял небесный венец. Получается, особо значимы для судьбы человека последние моменты жизни. Для одних предсмертные минуты оборачиваются переходом в вечную жизнь, для других – в вечную погибель.
В эти дни мы вступаем на духовную стадию благословенного Великого Поста. Святой Великий Пост – это период молитвы, период покаяния, слез, преображения человека, период, возводящий его на новую ступень духовной жизни. Наша Церковь, как заботливая мать, опекающая своих детей-христиан, установила период Великой Четыредесятницы как время особенно интенсивной духовной борьбы, стараясь помочь нам освободиться от пороков, очиститься и приблизиться к Богу, дабы удостоиться встретить Великий и Светлый праздник Воскресения Христова.
Слово в день памяти великомученика Феодора Тирона. Во имя Отца и Сына и Святаго Духа! Пройдя первую неделю Великого поста в первую субботу мы празднуем память одного из сонма воинов Христовых, пострадавших за имя Господне и пронесших до конца веру в своем сердце, проливших кровь мученическую и утвердивших истинную веру. Сегодня особым образом Церковь чтит память мученика воина Феодора Тирона; эта суббота даже носит название «Тиронова».
Свобода – это сбрасывание уз, но это и ограничение. Не стоит быть рабом мимолетностей, бесконечных новых впечатлений, потока перемен. Жаль человека, который посадит дерево, но так и не увидит, как оно растет.
Уже в XVIII веке передовым умам было ясно, что просвещение и прогресс покончат с религией — причем очень быстро, однако ничего подобного не произошло. У нас есть наука, чтобы отвечать на вопросы о происхождении; психотерапевты и транквилизаторы, чтобы бороться с душевной болью; психологи, чтобы избавлять нас от чувства вины; торговые центры, чтобы предаваться современному культу — культу потребления; мощная индустрия развлечений, чтобы снабжать нас эмоциями, — но религия и не думает умирать. Почему? Потому, что мы по природе своей — существа, ищущие смысла.
